10.03.2019
Страждущие души: Голоса из Бездны
В конце февраля, на очередных гастролях в столице, замечательный Пермский театр «У Моста», в режиссуре и сценографии своего художественного руководителя Сергея Федотова. представил на Новой сцене театра им. Е. Вахтангова спектакль по пьесе Максима Горького «На дне».
Пыльные, грязные, выщербленные, трухлявые доски, из которых сооружено то, что очень условно может быть названо мебелью. Качающиеся нары. Грязный, немытый, из грубых досок стол. Драные, вытертые, пыльные занавеси вместо дверей. А если есть двери, так скрипучие и болтающиеся на петлях. Замусоренный пол. Драные и мятые одежды хмурых, нервных людей, с испитыми, сумрачными, плохо вымытыми физиономиями. Ощущение всеобщей крайней нужды и всеобщего безнадежного, безвыходного запустения – и в быту, и в душах. Осколки, обломки человеческих судеб. Людской мусор, осевший на дно…
Тут надо отметить вот что. Пьесу «На дне» в последние годы ставят нередко. И мотив обращения к ней порой самый простой и предельно «актуальный»: все эти, появившееся у нас дешевый хостелы и реальные ночлежки для нищих, бездомных для бродяг и малозарабатывающих, очень уж напоминают (порой и антуражем, и внутренними отношениями) то, что описано М. Горьким в пьесе «На дне». Некоторые режиссеры, при постановке этой горьковской пьесы, как бы совмещают приметы тех и нынешних дней: вроде бы на сцене ночлежный дом столетней давности. Но с гаджетами, интернетом и тому подобным.
Сергей Федотов, берясь за классику, не рвется ее «осовременивать», «модернизировать». Но он ищет в тексте нечто такое, что стало бы нашей, «сейчасной» человеческой историей. «Я расскажу вам притчу, о тебе и обо мне, о каждом из нас!» – впрямую Федотов такое не декларирует, но именно это происходит в его спектаклях и произошло в постановке «На дне» – давний сюжет о жизни и людях, давно ушедших, находит живейший отклик, внятный, горячий в сердцах ныне живущих россиян. Ставя ту или иную пьесу, Федотов максимально бережно относится к тексту автора – и современника, и классика. Декорация и вещественный мир в его постановке «На дне», казалось бы, буквально и дотошно воспроизводит ремарки горьковской пьесы. Этот грязный, богом забытый закуток на задворках «большой жизни».
И в то же время, при всей подробной достоверности быта людей, выкинутых на обочину жизни, – перед нами мир почти сюрреалистичный. Вроде бы ясно, где и что расположено, кто откуда появляется и куда исчезает, кто где прячется и куда направляются персонажи за стены своей ночлежки. И в то же время возникает острое ощущение фантасмагории – словно все пространства вдвинуты друг в друга. И персонажи возникают из параллельной реальности. И туда уже временами уходят. И вообще все это происходит где-то в запредельности. Но краем цепляет и больно царапает нашу здешнюю реальность.
Федотов, даже в постановках по самым «актуальным» пьесам, избегает прямых социо-политических высказываний. В спектакле по пьесе «На дне» – едва ли не лучшей у Горького – Федотов сделал несколько звуковых вставок: фонограммы выступлений самого «буревестника. Революции». Они служат своеобразными рефренами-отбивками между «куплетами»-эпизодами. И задают контрастное обострение восприятию давнего сюжета: вот что провозвещал автор в своих публицистических выступлениях, и вот как его же художественное творение перекликается с нашей жизнью. Но смыслы и так остры до предела в этой житейской, но далеко не только и не столько бытовой истории «никаких», «ничьих» и никчемных людей, жаждущих летать, думающих, что рождены для полета, но жизнью и своими характерами принужденных ползать... и все же рвущихся выпрямиться.
В интерпретации Федотова и его артистов персонажи пьесы выглядят неожиданно: они далеки от привычно-канонического облика. Прежде всего, Сатин (с нарастающей к финалу мощью сыгранный В. Ильиным). Вахлак вахлаком. Сумрачный. Корявый. Но исподволь нескладность сменяется романтическим жестом и взрывным отчаянно-веселым напором. И тонкостью размышлений и высказываний. Федотов хорошо проникает в текст: ведь Сатин, Барон и Актер – «родственные души». Все они подвизались на сцене. Ведь и Барон в исполнении В. Митина – артистичен, картинен, по-своему манящ даже в своей нагловатой, самовлюбленной, заносчиво-показной брутальности. Сатин сквозь грубость и жестокость, впечатываемых жизнью в людские души, хочет увидеть нечто возвышенное, поднимающее человека над грязью и приземленностью. И потому для Сатина (В. Ильина) так трагичен уход Актера (В. Скиданов в этой роли подчеркивает «малахольность», «внебытовизм» художнической природы, то, что способность к творчеству и чуткость к красоте превращает человека словно бы в существо не от мира сего) – жизнь руками самих людей вычеркивает из себя поэтизм и возвышенный строй души. И Лука-странник здесь – совсем не та могучая фигура не то пророка, не то вселенского соблазнителя, не то всемирного утешителя, каким обычно его играют (причем, порой Луку показывали «крутым», владеющим всеми ухватками опытного пахана). Здесь Лука сыгран С. Мельниковым как существо слабое, нервное, порой пугливое. Но в нем – как бы против его воли! – звучит чуткое восприятие жизни, людских душ и того, что есть справедливость. Этот Лука, может, и не хотел бы никого «просвещать», да ведь добро, сочувствие и справедливость – вещи объективные, высшие! Сами прорвутся сквозь грязь и просветят думу, и отворят уста!.. В этом спектакле непривычен и Клещ: А. Одинцов не выстраивает памятник неприкаянной идее умелого, но невознагражденного труда. Клещ здесь – поневоле фигура мелкая, ибо его ощущение своей исключительности рвет связи с другими и мельчит его самого.
И еще принципиально важный момент в постановке Федотова: здесь, словно вопреки всему, вопреки «бытовой реальности» и «буквальной правде жизни», хороши… нет, прекрасны!.. все женщины (разве что кроме Анны). Манкие, статные, великолепные лицом и телом. Но не удается этому великолепию вырваться из грязи склок, из разочарований.
Смесь амбиций, заблуждений, душевной глухоты и лени каждого из персонажей создает ощущение дна в мутном омуте. Жизнь такова, потому что таковы люди – и наоборот. Да, ужасны внешние обстоятельства и чужие происки. Но и каждый несет на себе и свою вину. И монолог Сатина в этом спектакле режиссером и актером переосмысляется: человек – должно бы звучать гордо!.. да вот не звучит.
Федотов и его актеры рассказывают истории горьковских персонажей так, что речь идет не о жалости к убогим, а о высшей мере взаимоотношений в человеческом сожительстве – уважении к падшим и сбитым с ног. В лучшем смысле слова спектакль «На дне» театра «У Моста» – традиционен. И при этом он открывает некоторые моменты в пьесе Горького, о которых прежде, может быть, мало кто задумывался. Когда исчезли хозяева ночлежки – кто убит, а кто в тюрьме, когда в тюремном затворе оказывается и бузотер-ниспровергатель порядка Васька Пепел (А. Шаманов) – рушится все. Бунтовавшие против давящей «абсолютной» власти Костылева и его жены (виртуозно сыгранный В. Леурдо и М. Шиловой дуэт интриганов и расчетливых кровопийц) – обитатели ночлежки (сиречь, нашего общего мира, в котором мы все вечные странники) разгуливаются до беспределья. Все вдрызг, пьянка, безделье, грязь, мусор… Обычно это в постановках по пьесе «На дне» не акцентируется. Вроде бы не педалирует это и Федотов. Но такой смысл финала звучит в его спектакле очень явно и сильно: плохо, когда власть смертельно давит. Но и безвластье – столь же губительно.
Сострадая горестям и драмам убогих и неудачливых «аутсайдеров жизни», Сергей Федотов в своем спектакле рассказывает все же далеко не только об этом. Звуковые вставки из выступлений М. Горького вроде бы напрямую связывают с нашими днями и актуализируют сюжет и материал пьесы. Но постановка Федотова – это размышление и о более масштабном: какими сложными и противоречивыми, подчас гибельными, путями идут люди к прозрению о себе самих. К обретению равновесия. И в устроении жизни, и в собственной душе.
Коротко о постановщике и руководимом им театре
Сергей Павлович ФЕДОТОВ – художественный руководитель, созданного им театра «У Моста» (Пермь). Заслуженный артист РФ, Заслуженный деятель искусств РФ, Лауреат российской Национальной премии «Золотая маска», Лауреат премии Правительства РФ им. Федора Волкова, дважды Лауреат краевой премии в сфере культуры, Лауреат Национальной премии Чехии – первый иностранец-лауреат в истории этой премии. Также удостоен в Чехии медали им. Езефа Юнгмана.
Разработал свою оригинальную систему обучения и подготовки актера.
Более тридцати лет назад создал театр «У Моста». За эти годы театр гастролировал во многих городах России и в других странах и с успехом принимал участие в более чем сотне фестивалей – дипломами увешаны все стены и даже потолок в фойе и в кабинете худрука.
Театр размещается сейчас в небольшом старинном здании. На потолке основного зрительного зала – старинный живописный плафон. Белоснежные статуи нимф или муз, с факелами в руках – перед входом в неожиданно шикарное и помпезное «зеркальное фойе». Но и тут с успехом играются спектакли. А вообще в этом небольшом здании, вопреки всякой прямолинейной физической логике, но по каким-то метафизическим законам… да-да, словно вложенных друг в друга пространств из разных измерений!.. умещается еще одно фойе и несколько зрительных залов – включая «ирландский». Он специально создан для показа спектаклей театра «У Моста» по пьесам Мартина МакДонаха.
Этого, оскароносного ныне, ирландского драматурга именно С. Федотов «открыл» для сцен России.
С. Федотов и его театр стали инициаторами масштабного Международного фестиваля спектаклей по пьесам М. МакДонаха. При поддержке властей Перми и спонсоров, с интервалом в два года, фестиваль прошел уже трижды – и впереди четвертый, в следующем, 2020 году.
Валерий Бегунов, театральный критик, обозреватель журнала «Современная драматургия»
Портал «RUS NEWS DAY»