Пермский Театр «У Моста»

Версия для слабовидящих

29.05.2018

Этери Кекелидзе (из обсуждения спектакля «Васса» (ПЕРВЫЙ ВАРИАНТ) на Круглом столе критиков, фестиваль «Мелиховская весна»)

Меня совершенно поражает умение Сергея Федотова читать разных авторов. Читать и понимать, как нужно. Я видела несколько спектаклей: «Игроки» Гоголя и Булгаковскую «Зойкину квартиру» в Таллинском Русском Театре и «Калеку с Инишмана» по МакДонаху в театре «У Моста». И каждый раз я понимала все, что происходило на сцене, все мотивы и способы выстраивать отношения между персонажами. И я заметила, что особой любовью Сергея Павловича пользуется детектив. Он каким-то образом ухитряется обнажать детективную линию у совершенно любого автора. 

В Вассе первое, что показано, – ее заговор с помощником, Михайло Васильевым. Это первая завязка конфликта. После этого еще будут и подслушивания, и угадывания, и воровство писем. 

Так играть, ставить и оформлять сцену в наше время – редкость. Сцена обставлена с бытовой обстоятельностью, и неважно, насколько это видит зритель. Возникает полное ощущение того, что это сделала хозяйка. И то, что портрет, очевидно, хозяина дома, который стоял в первом акте на рабочем столе, а во втором акте перекочевал в другое место, это тоже воля хозяйки, которая бережет свой дом. 

Музыка здесь работает совершенно безошибочно, к концу каждого действия она убыстряется. Убыстряется и добавляет к нашему восприятию неспешного спектакля напряжение, создает необычный фон. 

Для постановки взят именно Горький, и это не только юбилейное обращение к его драматургии, это возрождение сути Горького, воскрешение тех людей, его героев, тех, что зарабатывают деньги, а не пилят бюджет, и ужас того, во что превращает этих людей такой способ заработка. 

Говоря об убийстве ребенка Липы, Васса произносит: « А что бы ты, интересно, сделала, если бы чужой человек жил бы на твои деньги?» А почему он чужой? Он незаконный, он не должен входить в этот мир. И это убийство повлекло за собой разрушение жизни Олимпиады. Это совершенно поразительная актерская работа. Эту несчастную девушку превратили даже не в рабыню, а в человека, лишенного всего. Но ей это неважно: она думает только об убиенном ребенке. 

И такие мелочи, тончайшая подоплека взаимоотношений есть у каждого персонажа. Становится понятно, как они друг к другу относятся, до подробностей. Это видно из того, как Семен тянет «Ю», и как они понимают с Натальей этот их тайный язык. «Ю» – поджатые Натальины губки, которые все говорят о ее характере. 

Каждое появление Людмилы с ее каскадом рыжих волос – совершенство. Такая женщина входит, а потом понимает, что ее яркость в этом доме вообще не нужна. Смущает отец Людмилы, он ее не жалеет. Для него Васса и участие в ее деле важнее родственных чувств. Резкий рисунок в отношениях между Павлом и Людмилой. 

И это все сочетается в одном спектакле совершенно четко и не противоречит друг другу. В этой семье все может быть абсолютно естественно. И гротескное существование на сцене актера естественно. Все русские характеры так или иначе здесь представлены. По ним можно изучать типажи русской жизни. 

У нас в Таллине просто молятся на умение Федотова создать ансамбль артистов. 

 

Этери Кекелидзе, театральный критик