05.05.2009
«Ревизор» без отмычек
Сколько раз произносились слова: «Я должен сообщить вам пренеприятное известие...»! И сколько раз все это заканчивалось неминуемым: «Над кем смеетесь? Над собой смеетесь...». Тысячи раз и на разных языках. И зачем, спрашивается, при таких «исходных» браться за «Ревизора»? Станут критикующие вынимать из сундуков театральной истории «яркие примеры» и тыкать ими в морду, приговаривая «не то у тебя, братец, не то»... Или посмотрят свысока и заявят «несовременно...». Да-а-а-а, так тут и вертись, режиссер...
И придумали хитрые постановщики открывать пьесу не ключом, который еще найти надо, а отмычкой, не заморачиваясь. Хоп — и в дамках! Валят в кучу «времена и нравы» и легко становятся модными.
Таков привычный расклад. А тут в Театре имени Ленсовета в канун гоголевского юбилея случилось непривычное, можно даже сказать престранное событие. Режиссер из Перми Сергей Федотов поставил «Ревизора» в классических декорациях. А герои, трудно в это поверить, но факт, не в телогрейка, пиджаках и скафандрах, а в классических костюмах. И это престранное обстоятельство многих, похоже, поставило в тупик. Я бы даже сказала, как-то обидело иных критикующих. Дескать, чего это вам нам тут показываете. Пьеску мы и сами прочесть можем, у нас и книжка есть.
Согласна, книжки есть, и читать умеют. Но ПРОЧЕСТЬ не просто. Уж больно зачитанное все, НЕ ЖИВОЕ. А, как известно, самое трудное в постановке классических произведений — прочесть как в первый раз. С определенной детской наивностью, с чувством первооткрывателя. А потом передать это ощущение зрителям. Чтобы и они — открыли. Мне думается, что Сергей Федотов с этой задачей справился.
В спектакле «Ревизор» интересная подробно разработанная пластика, точно и тонко связанная и с музыкальной партитурой и с текстом. Такой — до жеста, до поворота головы — выверенный рисунок как раз и свойственен режиссеру Федотову. И актеры «держат» этот рисунок, что случается нынче в театре не часто, потому как режиссеры далеко не всегда к нему стремятся.
«Ревизор» — пример простроенного, сочиненного спектакля. И сочиняет режиссер, внимательно прочитавший пьесу.
Мы поговорили с Сергеем Федотов еще до спектакля.
— Гоголь для меня полон мистики. И Хлестаков — фигляр и пустышка, который в силу обстоятельств «подставляется» дьявольским силам и они раздувают его до размера громадного фантома. А все верят в его реальность. Да и он сам абсолютно верит во все свои фантазии и радуется жизни как ребенок. Он никому зла не хочет, но через него темное пробирается на свет и закручивает свою историю.
— Вы как раз славитесь тем, что со своими актерами раскручиваете спектакли как энергические потоки. А как нынче будет?
— Будем стараться. В том числе и через музыку Шнитке. Она — мощная энергическая составляющая. И еще очень важно, что бы актеры максимально «открыли заслонку». Тогда энергия закипит, будет живое дыхание и все получится.
Понятно, что задуманное, не всегда есть исполненное. Но, посмотрев спектакль дважды с разными составами, смею утверждать, режиссер максимально приблизился к тому, что задумал. Открытием лично для меня стал Виталий Куликов, сумевший не только полно использовать свои данные, но и ярко выявить рисунок: от беспомощного Пьеро до виртуозного манипулятора. Но самая важная удача спектакля в «петельках крючочках»: все очень точно завязывается одно с другим, актеры «цепляют» и продвигают сюжет, раскручивая энергию, которая передается в зрительный зал.
Городничий тоже знает толк в энергиях. Не зря тянут вместе свою песню про разбойников уездные чиновники. Они — дружный хор. Городничий блюдет, чтоб ни один не сбился и не высунулся. Он чует, что вместе они — сила и приучил свою стаю к этому «вместе».
А как придуман «классический треугольник» маменька-дочка-Хлестаков! Это уже «не треугольник», потому что Городничий, как дирижер процесса, всовывается как может. А для Хлестакова обе дамы прекрасны во всех отношениях и он каждую искренне хочет. Ему не надо ничего выбирать — он просто принимает все, что дают. Как принимает пустая комната любое наполнение. И так пустота становится силой.
Анна Алексахина точно и с юмором являет нам адскую страсть провинциалки, мечтающей «впрыгнуть» в столицу. А дочка необычна и хороша у обеих исполнительниц. Хотя Маргарита Иванова, на мой взгляд, точнее чем Анастасия Самарская.
Сергей Перегудов в роли смотрителя училищ Хлопова интересен еще и тем, что не побоялся оторвать себя от привычного и двинулся в неизведанное. И выиграл! Впрочем, хочется хвалить не каждого по отдельности, а всех вместе. Спектакль этот — не отдельные цветуйки на клумбе, а хорошо скомпонованный БУКЕТ. И я, как зритель, чувствую — меня не хотели надуть, выдав голого короля за нарядного, меня хотели пригласить в созданный мир и порадовать.
Ирина Жукова
Журнал «Зрительский зал», 4 мая 2009 г.