02.04.2004

Незаданные вопросы Сергею Федотову

• Главная
»
• Новости
»
• 2004
»
• Незаданные вопросы Сергею Федотову

Вопросы Сергею Павловичу Федотову, художественному руководителю пермского театра «У Моста», возникли давно и только ждали случая быть заданными. Случай никак не являлся, пока театр не объявил о премьере спектакля «Ночь перед Рождеством» по повести Н. Гоголя «Вечера на хуторе близ Диканьки». После пресс-конференции Сергей Федотов согласился дать интервью для нашего еженедельника. Однако задать давно заготовленные вопросы известному режиссёру мне так и не удалось. Новости театра оказались намного интереснее. Накануне Сергею Федотову была вручена Чешская национальная премия им. Альфреда Радока за 2003 год. Премии «Золотой венец» была удостоена его постановка спектакля «Собачье сердце» М. Булгакова.

- Сергей Павлович, позволь­те поздравить Вас с наградой. Но почему в ответ на шутливую просьбу журналиста на пресс-конференции примерить «Золо­той венец» Вы сказали, что это опасно?

- Потому что лавровый венец — вы­сокая ступень, на которую мне удалось подняться в этом году. Я человек суеверный. Если зо­лотую корону надевать и собой в ней любоваться, то, на мой взгляд, можно поставить точку в развитии, в дальнейшей работе. Вот почему для меня процесс примерки кажется опасным. Так высоко я ещё не поднимался. Что­бы тому ангелу, который мне по­могает, не было за меня стыдно, чтобы он не отвернулся от меня, я избегаю почивания на лаврах. Чешс­кую национальную премию «Зо­лотой венец» я воспринимаю как аванс, как возможность продол­жать работу. Тем более что и наш театр вступает в новый ви­ток: мы стремимся к большей профессионализации.

- В Чехии Ваша деятель­ность не исчерпывается поста­новками. Вы являетесь про­фессором Пражской Театраль­ной Академии, проводите семи­нары по актёрскому мастер­ству. Давно ли Вы сотруднича­ете с чешскими театрами?

- В Чехию впервые я приехал 10 лет назад, и спектакль «Соба­чье сердце» — это моя десятая постановка. Чешская национальная премия им. Альфреда Радока за 2003 год вручалась в Дейвицком Театре в Праге. Именно в этом театре 10 лет назад я сделал свою первую постановку в Чехии — спектакль «Ревизор». В прошлом году Дейвицкий театр стал в Чехии Театром года. По традиции «Золотой венец» вручается в Театре года. Как видите, очень много со­впадений, которые можно было бы назвать мистикой, как принято го­ворить о нашем театре.

- А театр «У Мос­та» оказался мистическим в ре­зультате влияния особенностей Вашей личности? Вы сознатель­но акцентируете внимание на мистике в своих постановках?

- На самом деле, это происхо­дило постепенно, само собой. Мистические моменты всё чаще стали проникать и в спектакли. Позже наш театр окрестили мис­тическим. Хотя не могу сказать, что я сознательно к этому стре­мился. Играет роль и выбор авто­ров пьес для постановок в теат­ре. Мне всегда были интересны такие писатели, как Гоголь, Булгаков, Достоевский. Их произведе­ния, как известно, насыщены ми­стикой. Когда театр «У Моста» только создавался, у меня не было вопросов, какой спектакль выбрать для постановки. Это была пьеса «Дракон» Евгения Шварца. В каж­дой из последующих постановок присутствовал тот оттенок мисти­ческого, который был характерен стилистике данного автора. Кто-то однажды сказал о нашем теат­ре, что у нас «в каждом спектакле гробики». Но, естественно, каж­дый зритель воспринимает проис­ходящее на сцене по-своему.

- Представляя на пресс-конференции действующих лиц и исполнителей в новой постановке театра «У Моста» «Ночь перед Рождеством», Чёрта Вы назвали главным. Почему?

- Именно Чёрт у Гоголя явля­ется тем персонажем, который влияет на ход событий, закручивает историю повести. Поэтому он, конечно, главный. Знаете, на определенном эта­пе развития театра к нам наноси­ли визиты различные колдуны, маги, экстрасенсы. В конце кон­цов, они и вывели формулу те­атра как мистического. Не обо­шлось и без нумерологии: мне объяснили, что судьба связана с числом рождения. Если в числе рождения человека есть три еди­ницы, он выходит из рамок того, что принято называть обыкновен­ным, такая личность не похожа на других. В моей дате рождения единиц оказалось пять.

- Сергей Павлович, мисти­ка и обсуждение подобных тон­ких вопросов Вам помогает или мешает?

- Конечно, помогает. Я про­сто так живу. Театр по своей сути очень трудное дело, особен­но в нашей стране. И не раз бы­вали безвыходные ситуации, ставящие под угрозу дальнейшее существование театра. В после­днюю секунду всегда находился выход.

- Как Вы себе это объясня­ете обычно? Почему так проис­ходит?

- Я всегда себя чувствовал так, будто есть звезда, ангел или не­кая другая сила, которая помогает мне. Только после смерти моей мамы я понял, что именно она всегда была и продолжает оставаться моим ангелом-храните­лем. Она умирала, когда я рабо­тал в Чехии над постановкой двух спектаклей одновременно. Это был очень трудный период моей жизни. Работа — репетиции по 9 часов каждый день в двух театрах — сопровождалась ежедневными международными звонками домой, волнением о состоянии здо­ровья мамы. Именно эти два спектакля – «Собачье сердце» и «Идиот», над которыми я рабо­тал тогда, попали в номинацию «Лучший спектакль года» по ито­гам национальной премии за 2003 год. Поэтому оба спектакля посвящены маме, и «Золотой ве­нец» для меня — награда особен­ная.

- В понятие мистического каждый человек вкладывает своё значение. Что есть мис­тика для Вас?

- Как правило, говоря о мисти­ке, люди подразумевают дья­вольское вмешательство потусторонних сил. Для меня же это связь с инфернальным миром, суще­ствующим параллельно с нашей реальностью. Там есть и светлые силы, и темные, и высшие, и низшие.

- Сергей Павлович, Вы окон­чили семинар Марка Захарова. Какова его роль в Вашем становлении как режиссёра?

- Из современных режиссёров Марк Захаров мне очень близок. В большей степени на мою рабо­ту оказал влияние, возможно, Ана­толий Эфрос. Также авторитетным для меня является имя Эймунтаса Некрошуса.

- Почему Вы ставите спек­такли в других театрах только за границей и предпочитаете камерную обстановку театра «У Моста»?

- Меня очень часто приглашают для постановок спектаклей в других театрах, но я редко откликаюсь на такие предложе­ния в России, потому что боль­шая театральная машина любого академического театра не даёт возможности сконцентрировать­ся на творческих вопросах и заниматься поисками театрального языка. Театр — это большой завод, поэтому людей, работающих на заводе, трудно увлечь какой-либо идеей. В ма­леньких театрах это возможно. Например, я делал постановки в Челябинске, в Киеве в театрах, сходных по масштабам с нашим театром «У Моста». За рубежом я отваживаюсь на эксперименты: из двадцати постановок в Польше и Чехии только два или три театра были камерными, остальные — большие, традици­онные. Кроме того, за границей я имею возможность ставить свои условия, и театры идут мне на­встречу. В каждом спектакле мне интересно заниматься поиском нового, оригинального, а наилуч­шие условия в России для этого существуют только в небольшом по масштабам театре.

- Чем обусловлен Ваш вы­бор пьес для постановки на сцене театра «У Моста»?

- Я ничего никогда не выби­раю, всё происходит само собой. Конечно, я регулярно читаю пьесы, но время для каждой из по­становок никогда не планирую, не просчитываю ничего на десять лет вперёд. Есть спектакли, о ко­торых я знаю, что когда-нибудь обязательно поставлю их. Я ду­маю о постановке таких пьес, как «Макбет», «Ромео и Джульетта» У. Шекспира, «Сирано де Бержерак» Э. Ростана и «Замок» Каф­ки. Но когда придёт время для работы над ними, никто пока не знает.

Мария Тапанова

«Мой город Пермь», 2 апреля 2004 г.